«Бдительный»: первый кубинский поход
Из исторического журнала БПК «Бдительный».
Вот такие воспоминания об этом походе сохранились у Владимира Григорьевича Егорова, бывшего в этот период командиром 128 бригады ракетных кораблей, а в дальнейшем ставший адмиралом, командующим Балтийским флотом, а затем губернатором Калининградской области:
«128 БРК — соединение особое. Не было ни одного мероприятия флотского уровня, где бы ни участвовали корабли бригады. Это единственная бригада, которая несла службу отрядами кораблей в Средиземном море и Атлантическом океане. Современные корабли использовались с максимальной нагрузкой, ведь боевая служба была определена как основной вид деятельности Военно-Морского Флота в мирное время. Бригада принимала все корабли, построенные или прошедшие ремонт в Ленинграде и Калининграде для других флотов, готовила их к переходу, а корабли Тихоокеанского флота — и к несению боевой службы в Индийском океане. Бригада выполняла самые сложные упражнения с применением ракетно-артиллерийских и противолодочных комплексов. Надо сказать, что при этом задействовалась большая часть кораблей, судов вспомогательного флота. К авиационному обеспечению привлекались самолеты различного предназначения. Ответственностью бригады перед всем флотом была высокая результативность проводимых тактических учений с выполнением боевых упражнений.
Очень редко, но бывали и неудачи, которые тяжело переживались нами всеми. Делались доскональные разборы действий в море и выводы на будущее. Это была настоящая учеба. В течение всего учебного периода корабли бригады боролись за право участвовать в состязаниях на приз Главнокомандующего ВМФ. И в итоге было не просто участие, но и неоднократно занимаемые первые призы по противолодочной, ракетно-артиллерийской, минной подготовке. Служба на кораблях и в штабе бригады была трудной, но интересной и перспективной. Это был настоящий кадровый резерв флота. Не было ни одного офицера, служившего в бригаде, который бы не получил продвижения по службе. Все семь лет командования бригадой я вел ежедневные записи в рабочих тетрадях. В них более 2000 листов, на которых изложено многое из того, чем мне приходилось заниматься лично. Это, разумеется, не дневник, а рабочий документ.
Дела бригады, по мере освоения мною должности, становились тем магнитом, который все более притягивает тебя и уже не отпускает. К концу зимнего периода обучения я уже ощущал результаты своего становления в должности. Командир дивизии В.Е.Селиванов поставил бригаде оценку «хорошо». Во второй половине 1977 года по плану боевой службы в Средиземном море должны были выйти БПК «Бдительный» и «Дружный» в обеспечении танкера «Лена». Командиром отряда был назначен я. За семь лет командования бригадой я семь раз был на боевой службе. Все они имели свою специфику. Но первая была особенной. Поставленные командиром эскадрильи задачи решались успешно, корабли были технически исправны, боеготовы. Экипажи кораблей и танкера были еще перед выходом из Балтийска хорошо укомплектованы, отработаны, на боевой службе совершенствовали уровень подготовки. Командиры кораблей БПК «Бдительный» Н.Н.Новожилов, БПК «Дружный» Ю.А.Албузов, капитан танкера «Лена» И.П.Астахов были грамотными и хорошо знающими свое дело. Командный пункт (КП) корабельной поисково-ударной группы (КПУГ) развернут на «Бдительном». Начальником походного штаба был высокоценимый мной офицер — М.А.Жилинскас, отлично знавший противолодочные комплексы кораблей, хороший организатор, требовательный и очень старательный. В такой паре мы с ним были во всех походах.
На фото: проводы БПК «Бдительный» и «Дружный» на боевую службу 22 августа 1977 года.
27 сентября 1977 года я получил телеграмму за подписью командующего флотом вице-адмирала А.М.Косова о присвоении мне досрочно приказом Министра обороны СССР Д.Ф.Устинова звания капитан 1 ранга. Все действительно складывалось хорошо, и мы чувствовали доверие к нам командования, штаба и политотдела 5-й эскадрильи, что повышало наше настроение и добавляло уверенности в себе. Поэтому неожиданной для нас стала телеграмма с КП эскадры, что кораблям для проведения плаво-предупредительного ремонта (ППР) нужно следовать в Севастополь. Доложив начальнику штаба эскадры о состоянии кораблей и бесцельном расходовании моторесурса и топлива на переход в Севастополь и возвращение в Средиземное море, я рассчитывал на отмену решения. Однако оно осталось в силе. Мы перешли в Севастополь. Поскольку никто из нас не имел опыта прохода проливами Дарданеллы и Босфор, нам дали решением командующего Черноморским флотом опытных командиров 30-й дивизии противолодочных кораблей, которых мы приняли перед входом в проливы. Они же помогли нам ошвартоваться кормой к минной стенке южной бухты Севастополя. Командующий флотом адмирал Н.И.Ховрин прислал за нами машины для переезда в штаб. Принял он нас, без всякого преувеличения, по-отечески. Он-то и объяснил нам необходимость проведения ППО и ППР в Севастополе. В декабре был спланирован визит Главнокомандующего ВМФ СССР Адмирала Флота Советского Союза С.Г.Горшкова на Кубу. По плану визита он должен был принять Фиделя Кастро на советском корабле. Естественно, корабли должны были быть хорошо подготовлены, благополучно дойти до Кубы и иметь не только ухоженный вид, но и находиться в высокой степени боевой готовности. Адмирал Н.И.Ховрин сказал, что Черноморский флот выполнит все, что необходимо для кораблей, пополнит запасы и в том числе обеспечит мероприятия визита с учетом приема на кораблях главы братской Кубы.
Был приготовлен для нас и сюрприз, который остался, к сожалению, единственным за все годы боевой службы. Самолетом Ан-12 авиации Балтийского флота были доставлены жены офицеров и мичманов наших кораблей, размещены во флотской гостинице в Севастополе. Всего прибыло 52 семьи. Девять дней пролетели быстро. Действительно, службы флота все сделали по заявкам кораблей. Большую помощь при этом оказала оперативная группа Балтийского флота во главе с начальником ВИС капитаном 1 ранга О.А.Матвиевским. Экипажи отдохнули. Не обошлось и без происшествий. Некоторые мичманы-холостяки, не имевшие гражданской одежды, в форме сходили в ресторан и тут же были на близлежайшей улице задержаны патрулем, оправлены в комендатуру и посажены на гауптвахту.
В день выхода я доложил командующему флотом о состоянии кораблей, поблагодарил за заботу и извинился за поведение мичманов. Командующий пожелал счастливого плавания, успешного решения задач на Кубе. Про мичманов он сказал: «О чем ты говоришь, комбриг?! Знал бы, что у нас бывает, когда корабли возвращаются с боевой службы. Не расстраивайся сам и прости мичманов».
На фото: выход из Севастополя после планово-предупредительный ремонта.
В Севастополе я впервые познакомился с капитаном 1 ранга В.И.Калабиным — начальником штаба 30-й дивизии противолодочных кораблей (ДиПК), в состав которой входили наши корабли на период стоянки. Понравился мне спокойный, уравновешенный стиль общения. Никакой искусственности в поведении. Все по-деловому и с уместным юмором. Через несколько лет Владимир Иванович Калабин станет командиром 12 ДиРК в Балтийске, т.е. моим непосредственным начальником. Еще ближе я узнаю этого замечательного человека, мы будем дружить семьями и сохраним эту дружбу навсегда.
Путь от гостеприимного Севастополя до выхода из пролива Гибралтар корабли прошли благополучно. Танкер «Лена», имевший экономход 11 узлов, был направлен в точку встречи в Атлантическом океане. Мы, следуя со скоростью 14 узлов, постепенно должны были догонять его, а после заправки кораблей танкер увеличивал бы ход до 16 узлов и обгонял нас, следуя в очередную точку пополнения запасов. Мы по-прежнему шли бы со скорость 14 узлов.
На главном фото: БПК «Бдительный» направляется в точку встречи с танкером «Лена» после ввода в строй всех двигателей.
На фото справа: БПК «Дружный» на переходе через Атлантику (съемка с борта БПК «Бдительный»).
На фото: танкер «Лена», пополнявший запасы кораблей в походе.
Так мы планировали переход до Кубы. Радиосвязь между танкером и кораблями надежно поддерживалась. Прогноз погоды был благоприятный. В океане у «Бдительного» стали выходить из строя коробки передних приводов, обеспечивающие подачу турбинного масла на рабочие поверхности двигателей. Вначале на одном маршевом двигателе, затем на втором, затем на одном из форсажных. Мы, пересадив с «Дружного» командира БЧ-5 капитан-лейтенанта Ю.Самарина, лучшего инженер-механика, рассчитывали на то, что он предложит нестандартное решение задачи по развязке критической ситуации. Под его руководством выточили на корабельном зуборезном станке шестерню из стали 45 (разрушение прежней и привело к прекращению работы указанных агрегатов). Через 45 минут зубья шестерни были «съедены». Радость наша оказалась преждевременной.
Инженеры-механики запаниковали. Где гарантия, что не выйдет из строя четвертый двигатель и корабль не останется без хода? Мне помощник флагманского инженера-механика бригады капитан 3 ранга Л.В.Боровский настойчиво предлагает доложить на управляющий командный пункт (КП) обстановку. Я и сам понимаю критичность ситуации. Мы знали, что Главнокомандующий ВМФ даже при выходе из строя одного двигателя возвращал корабли с боевой службы. Собрав инженеров-механиков, сказал им, чтобы они думали, как исправить положение. Я был уверен, что, успокоившись и дополнительно изучив систему работы агрегатов, специалисты найдут решение. И они через несколько часов действительно нашли такой вариант работы агрегатов, который позволял бы вообще не задействовать злополучную шестерню. Правда, при этом увеличивался бы расход турбинного масла, но имевшихся запасов хватало нам до возвращения с Кубы в Балтийск.
Когда мы возвратились в базу, специалисты технического управления флота подтвердили, что это был единственный грамотный вариант ввода агрегатов в такой режим работы, который обеспечил эксплуатацию двигателей без ограничений. Нас благодарили за то, что не поддались панике, не стали беспокоить управляющий командный пункт, т.к. никакой реальной помощи нам не было оказано, а последствия могли быть очень плохими.
Все работы велись на ходу 14 узлов, но при работе форсажного двигателя мощностью 20 тыс. л.с. расход топлива был, разумеется, выше, чем при работе маршевого мощностью 6 тыс. л.с. Проведя расчеты, я принял решение не менять точку встречи с танкером. После ввода в строй всех двигателей перешли на плановый режим хода, встретились с танкером, пополнили запасы и шли до Кубы без корректуры плана похода. Значит, мой риск был оправданным, хотя, по действующим документам, я должен был бы переложить ответственность за принятие решения на более высокую инстанцию, т.е. на командующего Северным флотом, КП которого управлял отрядом. И вероятнее всего — на Главком ВМФ. Для этого всего-то надо было сделать соответствующий доклад на КП СФ. В последующем мне не раз приходилось брать ответственность на себя, особенно в море, когда надо рассчитывать только на силы экипажа, обеспечив грамотное руководство. А ведь при всяком докладе на управляющий КП для уточнения обстановки перед докладом командованию оперативный дежурный приглашает старшего на корабле или командира корабля для уточнения обстановки, что ведет к потере времени, утрате обстановки, задержке принятия решения. Поэтому я и подчиненные мне командиры следовали правилу: сделай все возможное под своим личным руководством для организации действий экипажа до ликвидации опасности, угрожающей кораблю, убедись в надежности принятых мер, а затем уже докладывай старшему начальнику на управляющий КП.
На фото: построение экипажа и походного штаба на юте.
На фото: нечастые походные радости.
На фото: командир корабля капитан 3 ранга Н.Н. Новожилов и старпом капитан-лейтенант Л.Н. Шевченко.
На подходе к Кубе, в назначенном районе, отряд пополнился подводной лодкой Северного флота. Заход в Гавану и швартовка кормой к стенке, с отдачей одного якоря, сторожевых кораблей (так теперь был классифицирован БПК проекта 1135) и танкера прошли благополучно, подводная лодка ошвартовалась к левому борту «Бдительного».
Главнокомандующий ВМФ специальным рейсом самолета Ту-95 прибывал через сутки. Экипажи привели корабли в смотровой вид и встретили Адмирала Флота Советского Союза С.Г.Горшкова в соответствии с требованиями Корабельного Устава.
На фото: Главнокомандующий ВМФ адмирал Флота Советского Союза С.Г.Горшков на борту корабля (порт Гавана, 1977 год). Слева от ГК ВМФ - командир корабля капитан 3 ранга Н. Новожилов, справа — командир 128 брк капитан 1 ранга В. Егоров.
Главком обошел корабли, нашел их в хорошем состоянии и спросил меня, где я держу свой флаг и сколько человек можно разместить на обед в кают-компании. Я ответил, что на «Бдительном» можно разместить 22 человека. Зашли в кают-компанию. С.Г.Горшков ее осмотрел и спросил, а как на «Дружном»? Я ответил, что все одинаково, но центральный стол на «Бдительном» удобнее для сервировки. «Тогда примем Фиделя на этом корабле», - решил ГК ВМФ. Мне он назвал день и точное время прибытия на причал кортежа. Предупредил, чтобы никто больше не знал о предстоящем визите Фиделя, так как на него было много покушений и маршруты его перемещений тщательно отслеживаются врагами. Все приготовления к приему Фиделя следовало делать под легендой приема на борту ГК ВМФ. Экипажи должны быть построены по сигналу «Большой сбор».
21 декабря 1977 года в 18.00 кортеж прибыл к месту стоянки кораблей. Фидель в сопровождении С.Г.Горшкова поднялся на борт СКР «Бдительный».
На фото: на борт прибыл Фидель Кастро.
На фото: за обсуждением плана совместного учения.
При обходе строя Фидель останавливается и обращается к одному из матросов:
— Казах?
— Да, — отвечает матрос.
— У вас хороший боксер Руфат Рескиев, ваши тренеры готовят наших боксеров.
Завершив ритуал встречи приветствием экипажа, Фидель с Г.С.Горшковым зашли в каюту флагмана. На столе встречи лежала карта СССР с надписями на испанском языке. Фидель вчитался, показал, где ему в СССР подарили меховую шапку, затем снял снаряжение с пистолетом, положил на койку, сказал, что он здесь чувствует как дома. Через несколько минут они вдвоем с С.Г.Горшковым стали обходить корабль. По завершении обхода состоялся ужин. Личный кок С.Г.Горшкова, который шел с нами из Севастополя и еще в походе удивлявший нас тем, что и как, оказывается, можно приготовить из корабельных продуктов, тут превзошел сам себя. Ужин всем понравился не только предложенными блюдами, но и искренней обстановкой, сердечностью и простой общения. Когда дошла очередь до кофе, адъютант подал напиток Фиделю из принесенного с собой термоса. Перед ужином ГК ВМФ поручил мне по его сигналу подарить Фиделю инкрустированный ценными породами дерева портрет В.И.Ленина. У нас были заготовлены свои сувениры, но портрет был выполнен мастерами для главы государства и доставлен самолетом, на котором прибыл ГК ВМФ.
Получив такой подарок, Фидель растрогался и неожиданно спросил: «А есть ли еще водка?» С.Г.Горшков ответил: «Есть, конечно», дал указание вестовым заняться знакомым делом. Еще последовали тосты, продолжилось общение. Фидель сделал запись в Книге почетных посетителей. Вот перевод этой записи, сохранившейся в моем фотоальбоме: «Для нас было большой честью посетить этот прекрасный отряд Советского Военно-Морского Флота. По нашему мнению, техника его находится на необыкновенно высоком уровне, что является ярким примером великих научных достижений советского народа. Но таким же важным, как прекрасное вооружение корабля, является подготовленность и моральный дух офицеров, мичманов и матросов — наследников славных героических традиций моряков Октябрьской революции и Великой Отечественной войны. Мы всегда встречали и будем встречать вас как друзей, как настоящих братьев, защитников завоеваний социализма и мира, оплота независимости и гордости всех революционных и прогрессивных народов мира. Да здравствует вечная дружба и братство кубинских и советских моряков, наших двух революционных и коммунистических народов! С братским приветом Фидель Кастро. 21 декабря 1977 года 8 час. 15 мин. вечера».
Закончился прием в 22 часа. Проводив Фиделя, ГК ВМФ с причальной стенки осмотрел корабли, убедился в надежности принятых мер для обеспечения их стоянки, особенно подводной лодки. Во время ужина ГК ВМФ несколько раз давал мне указание проверить стоянку кораблей — из-за океанской зыби, свободно проходившей в гавань, корабли складывало, и во избежание повреждений бортов якорь-цепи были обтянуты в тугую, а между бортами выставлены не только все имеющиеся кранцы, но и брусья аварийного леса. Удары корпусов ощущались, но повреждений не было. Возвращаясь в кают-компанию, я каждый раз докладывал результаты наблюдений. А после ужина С.Г.Горшков лично убедился в безопасности кораблей. Убывая, он сказал мне: «Посол Толубеев доволен, Фидель Кастро доволен, я тоже доволен. Объявите об этом личному составу и мою благодарность за проделанную работу». Конечно, каждому моряку приятно получить такую оценку и благодарность, которые я объявил на подъеме флага. Программа пятидневного визита ГК ВМФ СССР была напряженной, отдыхать ему приходилось не более пяти часов в сутки.
Корабли отряда провели в Гаване послепоходовый осмотр и ремонт, экипажи отдохнули. Все моряки выезжали купаться на пляж Санта-Мария. Пляж был свободен, в декабре на Кубе мы были единственными, кто купался в океане при температуре воды +25 градусов. Нам прямо в летних коттеджах была предоставлена возможность лакомиться тем, что редко в те годы появлялось в наших магазинах. Мандарины, апельсины, грейпфруты, ананасы, бананы, кокосовые орехи — все в неограниченном количестве.
Офицеры смогли побывать в «Тропикане», где под открытым небом — сцена и близко к ней столики — тут можно выпить, закусить, одновременно наблюдая за красочным представлением. Были встречи с советскими военнослужащими дислоцированных на Кубе частей, работниками Госплана СССР, дипломатическим сотрудниками.
На фото: встреча Посла СССР в Республике Куба Н.П. Толубеева.
На фото: Никита Павлович оставляет запись в книге почетных посетителей корабля.
На фото: командиру понравилось в питомнике по выращиванию крокодилов.
На фото: на одной из встреч с кубинцами.
Постепенно складывалось представление о жизни на Кубе, нелегкой и зависящей во многом от СССР. Например, мы от работников Госплана узнали, что в красавицу Гавану за последние 17 лет не вкладывались средства для поддержания в надлежащем виде систем жизнеобеспечения города. В условиях агрессивной среды, определяемой близостью океана, городу грозили труднопоравимые последствия. Советские специалисты были приглашены для организации срочных работ по сбережению столицы Кубы.
Прямо противоположный пример — прогрессивные формы медицинского обслуживания. Мы убедились, что стоматология в СССР находится на гораздо более низком уровне, чем на Кубе. Все члены наших экипажей прошли санацию полости рта и лечение зубов с применением одноразовых шприцов и таких материалов, о которых даже наши врачи слышали лишь на лекциях, а в практике не применяли. Лечение было поставлено на поток. Врач, проводивший диагностику, в специальной карте указывал, какой зуб и как лечить. Далее пациент попадал в бригаду специалистов, которые на высочайшем уровне проводили лечение с обязательной анестезией. По завершении лечения — очитка зубов от наслоений, шлифовка — и к зеркалу с улыбкой. В финале — показ на макете, как правильно чистить зубы.
Интересно было ознакомиться с системой школьного образования. По плану нашего захода мы посетили остров Пинос, перелетев туда самолетом. С нами был начальник штаба РВМФ Кубы контр-адмирал Баес Виго. В двух школах, которые нам было предложено посетить, обучались дети из Мозамбика и Анголы. Начало занятий — с построения и церемонии подъема флага. Далее — сами занятия, после чего — работа на цитрусовых плантациях. В школах — по 600 учеников. За школой закреплено 600 га цитрусовых плантаций, т.е. по гектару на ученика. Проживание и питание — в специальных помещениях. Порядок идеальный. Завершается учебный день построением и спуском флага.
На острове Пинос (он был позднее назван островом Молодежи) мы побывали в той тюрьме, где сидел Фидель Кастро с соратниками. Они располагались в специальном госпитальном флигеле. Тюрьма построена в 1926 году по американскому проекту. На закладке ее присутствовал глава Кубы Мачадо. В ней была такая организация осужденных, что даже места приема пищи менялись, и соседи за столом каждый раз были новые. Наблюдение за осужденными велось вооруженными людьми с вышки, размещаемой в центре здания. Вход на нее был подземный и далее по винтовой лестнице на площадку кругового наблюдения. Таким образом, контакта осужденных с охраной не могло быть. Рассказывали, что из такой тюрьмы никому не удалось сбежать.
Быстро пролетели дни стоянки в Гаване. ГК ВМФ убыл в СССР. Мы совершили переход в Сьенфуэгос, в Мексиканском заливе провели учения с революционным ВМФ Кубы. Стоянку в порту использовали для отдыха экипажей.
На фото: СКР «Бдительный» и «Дружный» в порту Сьенфуэгос.
На фото: слева — офицеры корабля на экскурсии в индейской деревне, справа — под пальмами сфотографировался каждый.
Все побывали в индейской деревне, в питомнике по выращиванию крокодилов, некоторые офицеры были приглашены на отдых в горы, где имели возможность порыбачить в озере с катера на ходу — именно так ловилась форель. Все впервые занимались такой рыбалкой. Мой улов был самым большим — 22 форели.
В братской атмосфере проходили встречи советских и кубинских моряков-катерников. Мы постоянно ощущали заботу кубинских офицеров о наших экипажах. Новогодний праздник встретили вместе. Темперамент кубинцев и их опыт в проведении праздничных мероприятий сделали свое дело — наши моряки быстро осмелели, исчезла скованность. С удовольствием танцевали — как здесь удержишься от танцев, когда звучит зажигательная ритмичная музыка, а рядом - темпераментные кубинские девушки?!
Корабли успешно сдали первую курсовую задачу. Провели ремонтные работы с особой тщательностью — нам предстояло длительное плавание до Балтийска. Стоянка в Сьенфуэгосе позволила нам решить все задачи с меньшим отрывом экипажей от служебных дел, чем это было в Гаване. При этом моряки смогли хорошо отдохнуть.
Во время своего пребывания на Кубе ГК ВМФ утвердил еще один заход в Гавану. С.Г.Горшков прекрасно понимал, что в течение пяти суток работы советской делегации под его руководством действия экипажей определяются, в первую очередь, обеспечением выполнения программы его пребывания. Для этого ведь мы и пришли. На приеме у посла Советского Союза на Кубе Н.П. Толубеева ГК ВМФ сказал мне в присутствии командующего РВМФ Кубы вице-адмирала Альдо Сантамария Куадрадо, что кубинские товарищи просят из Сьенфуэгоса корабли направить в Гавану, и он согласился удовлетворить их просьбу. «А из Гаваны уже пойдете на Балтику. Доложите об этом на центральный командный пункт ВМФ, командующему БФ, откорректируйте план похода».
Второй заход в Гавану мы осуществили с учетом уже собственного опыта. Теперь мы у того же причала ошвартовались с отдачей двух якорей, что обеспечивало более благоприятные условия стоянки кораблей. Опять были напряженные дни, связанные с представительскими и протокольными мероприятиями. На кораблях принимали многих советских представителей с их кубинскими друзьями. Наши моряки пополняли опыт общения не только на корабле, но и в интересных местах на берегу. Мы побывали в сельскохозяйственном кооперативе, которым руководил старший брат Фиделя Кастро Рамон, на ликеро-водочном заводе, где производится весьма известный в СССР кубинский ром. Там мы увидели весь цикл производства, продегустировали не только ром трехлетней выдержки, который был в советских магазинах, но и пяти и семилетней выдержки. Налив небольшие порции рома в бокалы, директор завода вначале предложил почувствовать аромат напитков, не пригубляя их. Разница была ощутимой, аромат каждого отличался, а когда мы попробовали на вкус, то наш хозяин сказал, что вкус 7-летнего рома сопоставим с поцелуем семнадцатилетней девушки.
В этот заход мы смогли ближе познакомиться с нашими военными специалистами — главным военным советником генерал-лейтенантом С.Г.Кривоплясовым, советником командующего РВМФ контр-адмиралом В.М.Буйновым, офицерами — атташе. Все они помогали в выполнении программы захода, корректировали, с учетом национальных особенностей и знания или обстановки на Кубе, планы мероприятий так, чтобы они были взаимно сбалансированы. К завершению пребывания на Кубе все имевшиеся сувениры были вручены, в ход уже пошли предметы формы одежды. Кубинцам было проще — они дарили раковины, кораллы, чучела варанов, крокодилов. Без сувенира с Кубы никто не уходил. Помню чучело полуметрового крокодила, которого со мной передали от командующего РВМФ Кубы для вице-адмирала П.П.Белоуса — начальника тыла БФ, служившего до назначения на эту должность советником вице-адмирала А.С.Куадрадо.
Дни бежали, приближая нас к 15 января 1978 года — дате выхода из порта Гавана. Большие усилия потребовались для устранения повреждений цистерн главного балласта и топливных на подводной лодке, с которыми она, как показало расследование, прибыла из Луанды (Ангола) на Кубу. Серьезный разговор состоялся с командиром ПЛ капитаном 3 ранга Л.З.Рыжковым, не знавшим о повреждениях. Пришлось срочно организовать подводные сварочные работы, чтобы обеспечить запас топлива на лодке, достаточный для перехода на СФ без дозаправки. В телеграмме начальнику штаба СФ я доложил о состоянии ПЛ для учета в планах флота при постановке ей задач.
В назначенное время отряд вышел из Гаваны.
На фото: «До свиданья, комарадос».
На фото: «До свиданья, Гавана. Мы скоро вернемся».
На фото: Полным ходом в родную базу.
Каждый из нас оставил на романтическом острове частичку своего сердца и мог бы повторить слова известной песни: «Куба — любовь моя».
В.Г. Егоров из книги «Вахту сдал исправно».
Обсудим?
Смотрите также:
